GTA 4: исповедь геймера-наркомана

Увлечение играми не всегда может быть безобидным. Известный американский писатель рассказал о том, как он прошел через зависимость от игр, схожую с наркотической, и в итоге подсел на настоящие наркотики.

Том Биссел (Tom Bissell) был известным молодым писателем, заслужившим не одну награду. Затем он начал играть в Grand Theft Auto. Три года подряд он был зависим от этой игры, как наркоман, практически не спал и не занимался больше ничем, даже не написал почти ни единого слова. Вы ему сочувствуете? Совершенно зря.

Издание Guardian.co.uk опубликовало статью Тома, в которой он рассказал о своей зависимости. «Руформатор» представляет ее перевод.

…Когда-то я писал с утра до вечера и большую часть свободного времени проводил с книгами. Когда-то давно я считал неудачными те дни, в которые мне удавалось написать «всего лишь» тысячу слов. Когда-то я играл в видеоигры только с друзьями. Когда-то у меня случались игровые «запои», но случались они редко и между ними был промежуток минимум в две недели. Когда-то я был достаточно интересным человеком.

«Когда-то» - это с 2001 по 2006 год. Тогда я написал несколько книг и опубликовал более 50 статей и критических заметок в журналах на общую сумму в 4500 авторских листов (прим. «Руформатора»: один авторский лист – 40 тыс. знаков с пробелам и спец. символами) . Я редко ощущал себя дисциплинированным в течение этих пяти лет, хотя это допущение может повлечь за собой обвинения в неискренности. Очевидно, я был дисциплинированным. В дни нынешние я читаю от корки до корки аж целых две книги в год – не считая тех, на которые я писал рецензии. Сейчас я играю в видеоигры утром, днем и вечером без остановки. Сейчас я все еще пытаюсь писать, но убить на это больше трех часов в день для меня – настоящая пытка.

Какое-то время я надеялся, что моя неспособность концентрироваться на том, что я пишу, и чтение – это результат «перегоревшего» таламуса. Я знал, что мир, в котором я живу, ненастоящий и заострил внимание на самодисциплине. Я терпел до того момента, когда смог бы прогуляться по своей виртуальной ферме. Когда этого не происходило, я задавался вопросом - была ли моя внезапно появившаяся зависимость от игр и исчезнувшая зависимость от литературы взаимосвязаны, и не заменил ли я одно другим? Три года такого затруднительного положения, и моя дисциплина растворилась как дым. Игры, напротив, упрочили свое положение.

Мне совершенно не помогло то, что за последние три года я пытался как-то разнообразить свою жизнь, летая из Нью-Йорка в Рим, из Вегаса в Таллинн, и, наконец, назад в США. С каждой такой поездкой я решал завязать с видеоиграми, окунаясь в новую среду, знакомясь с новыми людьми и узнавая разные культуры – все это я делал, чтобы снова ощутить ту радость и душевный подъем, который у меня был от моей работы.

Но через какое-то время после прибытия в Рим, Лас-Вегас и Таллинн подобные благие намерения провести жизнь без игр начисто исчезли. В Риме я продержался без своего наркотика два месяца, в Вегасе – две недели, в Таллинне – два дня. В итоге у меня было четыре Xbox 360, которые я купил за 3 года: первый я оставил на попечение друга в Бруклине. Второй я отпустил в свободное плавание вокруг Европы вместе с какой-то вечеринкой, а третий разделил со своим эстонским приятелем (к вящему неудовольствию его подруги). Последний Xbox я купил в компании с его собратьями: GameCube, PlayStation 2 и PlayStation 3.

Чтение и создание текстов позволяют одним умственным способностям раскрыть себя в других. Когда умы читателя и писателя объединяются, события и эмоции тоже удваиваются – и все становится более реальным, чем оно в действительности есть. Я провел большую часть своей жизни в поисках подобной возможности и способности создать что-то свое. Сегодня, однако же, наслаждение от литературы кажется мне каким-то обрывочным и очень далеким от реальности. Сегодня наибольшую радость и даже наслаждение я испытываю от видеоигр. К сожалению, меньше всего пользы и больше всего расходов я получаю тоже от видеоигр. Например, я просыпаюсь в 8 утра с намерением написать эту статью. Вместо того я играю в Left 4 Dead до пяти вечера. Оставшаяся часть дня протекает в неуклюжих попытках уснуть. Сейчас 10 часов вечера, и именно в это время я начинаю свою работу. Я знаю, как я проведу свои последние часы перед тем, как отрублюсь сегодня вечером, потому что я точно так же проводил время вчера и позавчера. Я буду шататься вокруг моей кровати и клясться в том, что завтра все будет иначе. Я засну очень беспокойным сном, не зная, что я буду делать следующим утром и не имея представления о том, кто я, что я, кем я был…

Первая видеоигра, которая увела меня в «запой» - Grand Theft Auto: Vice City, вышедшая в 2002 году. Я прошел ее предшественника, Grand Theft Auto III. Таким образом, я понимал, что буду играть роль хладнокровного бандита, пытающегося взять под контроль весь город. Я также знал и о том, что некоторые особо неуравновешенные жертвы Vice City пытались воплотить в реальной жизни то, что они испытали в игре – то есть они совершали преступления. За восемь лет Rockstar провели в суде больше времени, чем я в детстве в песочнице.

Мне следовало бы обратить внимание на тот факт, что мой друг, порекомендовавший мне Vice City, заметил, что спал не больше четырех часов в сутки с момента ее покупки и приобрел нервный тик и заторможенные рефлексы из-за этого. Но только ли из-за Vice City все это было? «Просто купи и запусти ее, - ответил мой друг. - В этой игре ты можешь делать все что угодно. Все». По правде говоря, мой друг малость преувеличил, но не слишком сильно.

Вы играете за юношу по имени Томми, который только что вышел из тюрьмы. Он прибыл в Vice City – прибрежный мегаполис, который, очевидно, срисован с Майами образца 1986-го года – только для того, чтобы его кинули и подставили во время сделки с наркотиками. В начале игры вы смотрите небольшой ролик, в котором Томми и его адвокат (которого можно назвать антисемитской пародией на антисемитскую пародию) решают отомстить кому надо и восстановить свою репутацию. Когда ролик заканчивается, вы выходите из офиса адвоката и вас ждет машина. Вы залезаете в нее и едете на локацию, необходимую для выполнения миссии, которая отмечена на карте.

Первая вещь, которую вы замечаете, это радио, играющее в машине. Это не дешевые MIDI-поделки из игр предыдущего поколения или написанные безвестными подвальными музыкантами креативы. Это Майкл Джексон (Michael Jackson), Hall and Oates, Cutting Crew и Лютер Вандросс (Luther Vandross). И когда вы это понимаете, автомобиль перелетает через заграждение, давит нескольких пешеходов и врезается в другую припаркованную машину. Все это видит находящийся невдалеке полицейский. Он включает сирену и начинает погоню. И вы выключаетесь из реального мира в первый раз, несясь по окрестностям Vice City. Постепенно вы привыкаете к управлению и периодически задеваете другие машины, разинь-пешеходов, светофоры, пожарные гидранты… Скоро ваш изрядно потрепанный автомобиль начинает гореть.

Копы все еще преследуют вас. Вы вылезаете из горящей машины и убегаете. Как получить другой автомобиль? Легко – шикарное спортивное купе под названием Stinger стоит на светофоре прямо перед вами. Ведь не зря эта игра называется «Великий автоугонщик» (Grand Theft Auto). Вы приближаетесь к автомобилю, жмете нужную кнопку и смотрите, как Томми выдергивает владельца машины прямо из водительского кресла, бросает его на дороге и угоняет его машину. О, мотоцикл!

Игра терпеливо ждет, пока вы накатаетесь вволю, потому что вы должны выполнить эту миссию. Но если вы не хотите ее проходить – можете не проходить. Чувствуя себя полностью свободным от любых условностей реального мира, вы нарезаете круги по Vice City, не обращая внимания на ночь, сменяющую день… Когда вы, наконец, слезаете с велосипеда, слыша вопли и проклятия жителей Vice City в свой адрес, то приближаетесь к человеку в форме строителя. Он останавливается, смотрит на вас и ждет. Игра не дает никакого другого способа взаимодействовать с этим человеком, кроме физического насилия, так что вы просто даете ему в морду изо всех сил. Борьба заканчивается топтанием поверженного горожанина и лужей разливающейся крови несчастного рабочего - строителя.

И вот когда вы возвращаетесь к игре, то уже знаете, что вам делать дальше. Исследование, выполнение миссии, видеоролик, «покатушки», разгром, успех, исследование, выполнение миссии, видеоролик, «покатушки», разгром, успех. Никогда еще игра не была в столь тесной эмоциональной связи с игроком. Никогда еще в игре вы не чувствовали себя столь свободно. И никогда ранее игра не была такой затягивающей, поистине наркотической.

Продолжение Vice City, Grand Theft Auto: San Andreas, дало еще больше возможностей – и они столь огромны, что я фактически так еще и не прошел всю игру. San Andreas дал игрокам не один город, а целых три, и все три из них – в Калифорнии начала 1990-х (хотя один из них скопирован с Лас-Вегаса). Новых фишек было столько, что часть из них даже казались бесполезными – например, ваш протагонист, парень по имени СиДжей (CJ), мог растолстеть, питаясь «восстанавливающей здоровье» пиццей и бургерами. Этот жир можно было согнать, тренируясь в качалке или катаясь на велосипеде. Это привело к множеству вопросов без ответов, например, таких: а) почему для меня имеет значение тот факт, что CJ толстый и б) почему он получал больше удовольствий от жизни, чем я. Поскольку я не мог ответить ни на один из этих вопросов, я прекратил играть в San Andreas.

Grand Theft Auto IV был анонсирован в мае 2006 года. Ранее говорилось о том, что Grand Theft Auto IV устранит недостатки San Andreas и обеспечит более разнообразный геймплей. Я жил в Лас-Вегасе в те дни, когда GTA IV появился на прилавках.

В Вегасе я завел друга, который разделял мою страсть к марихуане, мою зависимость от игр и мое нетерпение поскорее купить GTA IV. Когда я шел домой с купленной копией игры в руке, я позвонил моему другу, чтобы сообщить ему об этом. Он предложил мне отметить это, пообещав принести побольше «вкусностей». Вкусностью оказалась порция кокаина, наркотика, с которым я уже имел некий опыт один раз, но с тех пор не повторял своей ошибки.

В то время как заставка GTA IV появилась на экране, мой друг сделал несколько дорожек на столе, напомнил мне об основных правилах марафета и вручил соломинку. Я колебался, прежде чем дать толчок мозгам – потому что я не был тем, чья жизнь состояла из вредных привычек. Ну да, я жевал табак, пил десяток банок диетической колы в день и любил марьиванну. Но моим самым большим недостатком было то, что я читал стихи для удовольствия.

Кокс полетел вверх по направлению к моим мозгам, и я почувствовал себя расслабленным до предела. Я почувствовал: GTA IV был готов прийти в мой мир. Мы запустили игру и выпали из реальности на ближайшие 30 часов.

В GTA IV вы играете за молодого эмигранта Нико Беллича (Nico Bellic) с довольно сомнительным прошлым. Вероятно, он серб. Он воевал на Балканской войне, был военным преступником и стал жертвой предательства, которое привело к гибели почти всех членов его группы. Нико приехал в Liberty City (прототипом которого стал Нью-Йорк) по приглашению своего изворотливого кузена Романа. Он хочет начать жизнь с чистого листа, окунувшись в мир комфорта и безопасности Америки. Его план не сработал, и скоро он стал подрабатывать в качестве вора и наемника.

Истории Vice City и San Andreas являются ремейками популярных кинематографических жанров – драмы в гетто, уличные разборки, продажные легавые. Игроком движет только любопытство: что же будет дальше? Что случится, если я сделаю то-то и то-то? Поэтому их можно назвать весьма простыми и даже глуповатыми игрушками (особенно San Andreas), которые дают вам возможность покрыть свое тело смешными татуировками и полетать на джетпаке. В то же время игровые миры позволяют выплеснуться наружу всему тому, что осталось во взрослом человеке от ребенка.

Vice City и San Andreas были совершенством с точки зрения графики в свое время, но модели персонажей даже по меркам того же времени были кошмарными. Нико, наоборот, совершенен. Когда в начале игры матерящийся русский мафиозо по имени Влад увольняет Нико, потому что тот «мужлан», он на самом деле прав: Нико действительно является грубым мужланом. Одна из первых вещей, которую вы должны сделать – купить ему новую одежду в Брокере (читай: Бруклин). И вы знаете, что Нико чувствует в своей новой одежде: что в его жизни начинает что-то получаться. Больше всего я ассоциировал себя с Нико не во время видеороликов с сюжетной линией, а когда он бродил по Либерти Сити, и я думаю, что понимаю, что он тогда чувствовал и думал.

И, конечно, вы знаете, что можете убивать полицейских. GTA позволяет вам убивать и всех остальных. Но в то время как прохожие, которых вы убиваете по ходу игры, будут иногда оставлять после себя кэш, нельзя утверждать, что игра поощряет вас за бездумную резню. Мертвецы никогда не имеют при себе столько денег, сколько нужно, во-первых; и их убийство привлекает ненужное внимание полиции, во-вторых. Что же касается того факта, что можно снять проститутку на улице, заплатить ей, а после секса грохнуть и забрать «зеленые» обратно – что ж, это правда. Но игра не просит, чтобы вы это делали за пределами миссий. Она позволяет вам делать это в них.

GTA IV дает то, что не даст никакая кинопленка, любая ситуация может быть изменена в следующий раз тысячью мелочей. И такие моменты напоминают мне о том, почему я люблю видеоигры, и почему они дают мне то, что ничто другое не сможет дать.

«Кокаин, - говорит Роббер Сэббэг (Robert Sabbag) в своей книге Snowblind, - не имеет границ. Это моторный наркотик. Он не изменит ваше восприятие реальности, он даже не вынесет вас за границы этой реальности, это не амфетамины. Никаких глюков, никаких путешествий в космосе, никакой опасности, веселья, никаких границ… Любой человек, серьезно относящийся к химическим наркотикам, скорее, примет 30 таблеток кофеина. Кокс относится к кислоте так же, как джаз – к року. Цените это».

Кокаин имеет репутацию «агрессивного» наркотика, потому что многие из тех, кто его принимают, являются сами по себе настоящими психами, и причины этому те же, почему некоторые люди культурные, а некоторые – банкиры. Кокаин делает акцент на каких-то чертах характера, не добавляя ничего нового. В моем случае кокаин не усилил агрессию, вообще: он усилил мое природное любопытство и потребность в эмоциональной привязанности. И я стал зависимым от кокса.

Этот печальный этап моей убогой жизни не продлился долго. Большая часть этих двух месяцев в Лас-Вегасе была потрачена на кокаин и видеоигры – в основном GTA IV. Когда я покинул Вегас, я думал, что покончил не только с видеоиграми, но и с коксом. Даже при том, что одна из первых вещей, которую я купил в Таллинне, была Xbox 360, у меня была потребность повиноваться как минимум одному строгому закону: никаких наркотиков.

Я был в Таллинне в течение пяти месяцев, когда однажды в клубе я разговорился с одним парнем, который, очевидно, был литератором. Когда я в мягкой форме изложил ему свои взгляды на изменившееся государство, он великодушно предложил разделить со мной мои увлечения. Без какого-либо перерыва вообще я вернулся в свое жилище, принял вдогонку дозу мела и запустил свой Xbox 360. К концу недели у меня были новый друг, новый номер телефона и старая привычка. Игра казалась еще более прекрасной, когда я был под кайфом, а нарушать закон казалось еще более соблазнительным. Нико и я были едины и неделимы, ведь все преступники – на одно лицо.

Совсем скоро я стал спать в одежде. Мои волосы свалялись и стали пованивать. Я проводил лекции перед своими эстонскими учениками, проведя перед этим без сна многие дни и ночи, радуя их беспрестанными носовыми кровотечениями и рвотой от крайнего истощения. Мое постельное белье приобрело очаровательный ржавый оттенок. И совсем скоро единственной вещью, которую я мог осязать, стал пустой бутылек из-под лекарств. Мои звонки драг-дилеру «раз в две недели» стали ежедневными, я шел в ночной Таллинн, отдавая сотни баксов русскому, чьего имени я даже не знал, поджидая его в переулках, и затем стремился домой – к моему Xbox 360, GTA IV, к цифровому миру анархии и электрическим разрядам в моем мозгу.

Скоро я стал задаваться вопросом: почему же единственная вещь, которая мне нравится в жизни, – это видеоигры под кайфом? И я понял, что же у кокаина общего с видеоиграми: у видеоигр тоже нет никаких границ. Они не меняют вас, они просто расширяют границы вашего сознания.

Видеоигры и кокаин питаются импульсивностью, укрепляют любовь к одиночеству и заставляют меня чувствовать себя хорошо или плохо в равной степени. Самое важное отличие этих двух наркотиков – я верю в то, что видеоигры хотят дать мне, и в то же время я ненавижу то, что дает мне рафинад. Я знаю, что видеоигры существенно обогатили мою жизнь – в этом у меня нет сомнения. Равно как и в том, что они ее разрушили. Это я позволил всему этому случиться, я даже способствовал этому как только мог. Что же касается кокса, то я не принимаю его уже достаточно давно, но не так давно, как мне хотелось бы.

Что в итоге дали мне видеоигры? Жизненный опыт. Не фальшивый, но настоящий опыт, причем большая часть этого опыта столь же важна для меня, как и опыт из реальной жизни. Как я и хотел, игры показали мне те вещи, которые я не смог бы увидеть нигде. Я хотел, чтобы игры рассказали мне историю тем способом, который больше никто не сможет. Играя в GTA IV под кайфом многие недели, а потом и месяцы, я узнал, что игра может сделать с человеком, который в нее играет – и этого должно быть достаточно.

Я знаю, что Нико все еще там, в кондо Южного Бохэма, он ждет, чтобы я вновь слился с ним. Я все еще думаю о нем. Я понял, что то, что я получал из GTA IV, было в большей степени вызвано кокаином, нежели самой игрой, хотя это все равно моя любимая игра и она будет ею еще очень долго. Нико не был моим другом в привычном смысле этого слова, но я чувствовал его глубоко внутри себя. Он имел четко поставленные цели, но не всегда их понимал. Он был в новом месте, которое не имело для него смысла. Он пробовал, прилагал все усилия, но в конце концов возвращался к своим старым привычкам и снова становился самим собой. К концу его путешествия мы с Нико были эмоционально очень крепко связаны.